Диана Царева, 30.10

Под тленом лавровых венков Минувших днеи?
Живет проклятие веков
В душе моеи?.
Как будто сквозь меня рекои? —
Печаль времен,
И вот незримою рукои?
Я заклеи?мен...

Он вытащил из своей корзины голову сыра и продемонстрировал мне.
— Здесь разразилась целая сага, с которой вся наша история даже рядом не стояла.
Взгляд у Агриппы стал слегка расфокусированный, словно затерялся в мощи его тирады.
— В каждой сырной голове — революции, союзы, предательства... Ты можешь это прочувствовать?
Я сказала ему правду: нет, не могу.
— Нет. Ты честная, я это ценю. Конечно же, нет. Я тоже поначалу не мог. Мы этого просто не видим. Но это их мир, а не наш, и их истории круче наших.
Я похолодела.
— Это же просто бактерии. Они не могут думать или строить планы. Они просто... существуют.
— Просто существуют? Да они делают то, о чем мы можем только мечтать. Они плодовитые и могущественные, они могут общаться между собой при помощи света, они могут объединяться в группы — да еще какие! Миллионы бактерий работают идеально слаженно. Если бы мы умели так сотрудничать, да если бы мы хотя бы подобрались поближе, мы бы решили все наши проблемы. Они могут жить на дне океана, в жерле вулкана. Они могут жить вечно.