Олеся Селезерцева, 09.03

Оскароносный режиссер строит весь фильм на эмоциях, однако при этом как огня избегает щекотливых тем. У него все очень просто. Мол, вот это мы — хорошие парни, а там они — враги, злые уроды. Нет, можно конечно попинать мирных жителей, но только немного, совсем чуть-чуть, для реализма. Но чтобы там отбомбиться по госпиталю, расстрелять очередную свадьбу или базар, пофотаться с трупами или с флагами СС, это не про нас. Наоборот, если кто-то убьет мирного жителя, придется отвечать по всей строгости закона. На практике, это три дня тюрьмы за убитого, а если повезет, то вообще можно нар избежать. Но зачем об этом заикаться, правда?

Каждый заперт в своем прошлом, не желая делиться ни каплей своего горя даже друг с другом.
Может быть, в конце концов, печаль — это личная вещь? Закрытая емкость? Что-то вроде ведра воды, которое можно нести только на плечах одного человека?