Анна Воронцова,

Поймала себя на мысли, что я уже не помню, когда последний раз улыбалась. Искренне. Не помню, когда с удовольствием ела, не помню последнюю прочитанную книгу или хороший вечер с друзьями. Уже давно я живу в импровизированном театре драмы. Я и главный актер, и режиссер-постановщик, и продюсер. Все разговоры с подругами сводятся только к одной теме – теме моих страданий.

Я, разумеется, далек от того, чтобы утверждать, что русская жизнь имеет исключительно дело с берейторами, идиотами и расточителями, но для меня вполне несомненно, что всякое негодующее и настойчивое слово, посланное навстречу расхищению и идиотству, неизбежно и как-то само собой зачисляется в категорию «неотносящихся» дел. Такой-то украл... да не у вас ведь — какое вам дело? Такой-то идиотски сгубил целую массу людей... да не вас ведь сгубил — какое вам дело? Такой-то позорным образом расхитил и расточил вверенное его охране имущество... да ведь не ваше — какое вам дело? Вот ответы, какие дает обыденная жизненная практика на негодующие и настойчивые запросы. Она снисходительно отнесется к вору, ходатайствующему по своему делу, и назовет беспокойным, безалаберным (а может быть, даже распространителем «превратных толкований») человека, которому дорого дело общее, дело его страны.