Альбина Теплякова,

— Меня вырастила в парижском Институте тетушка, сестра отца Алины.
— Ты говоришь по-французски? — вздохнула Изабель. — Вот бы мне иностранный язык выучить! Ходж говорил, с нас хватит древнегреческого и латыни. Кто на них говорит-то?!
— Еще я знаю русский, итальянский и немного румынский, — скромно улыбнувшись, добавил Себастьян. — Могу научить фразе-другой.

Воздух с каждой секундой становился все более густым и горячим. Вязкий, влажный, он приклеивался к коже, словно невидимая, неприятная на ощупь пленка. Сельва стихла, и молчание это предвещало ненастье.