Владимир Коняхин, 01.04.1985

Я любил смотреть, как Пат одевается. Никогда еще я не чувствовал с такой силой вечную, непостижимую тайну женщины, как в минуты, когда она тихо двигалась перед зеркалом, задумчиво гляделась в него, полностью растворялась в себе, уходя в подсознательное, необъяснимое самоощущение своего пола. Я не представлял себе, чтобы женщина могла одеваться болтая и смеясь; а если она это делала, значит, ей недоставало таинственности и неизъяснимого очарования вечно ускользающей прелести.

Она убила бы его, если бы могла. Но ей оставалось только уйти, что она и сделала, изо всех сил стараясь сохранить достоинство и с шумом захлопнув за собой тяжёлую дверь.