Али Садуакасов,

В мире есть лишь один, предназначенный нам судьбой. Мы чувствуем это. Мы знаем. Но мы не знаем, как его найти.

— Мне нужно идти, мой господин. Пожалуйста...
— Куда идти?
— К себе.
— Я пойду с тобой.
Она посмотрела на него, вцепившись рукой в свою тунику.
— У меня нет никакого выбора?
Марк знал, что она скажет, если он предоставит ей выбор. Выступая против всех человеческих инстинктов, ее проклятый Бог требует от своих последователей чистоты.
— А если я скажу, что нет?
— Я прошу тебя не насиловать меня.
— Насиловать тебя? — это слово так и резануло его. — Ты принадлежишь моей семье. Разве это насилие, если от чего-то, что принадлежит мне, я беру то, что хочу? И, по-моему, я оказываю тебе уважение, даже когда...
Тут он осекся, прислушиваясь к себе. Впервые в жизни Марк испытал невыразимое чувство стыда. Он уставился на нее, потому что на какое-то мгновение увидел себя так, как, должно быть, она видит его, и содрогнулся. Он назвал ее чем-то. Чем-то! Неужели он именно так и думал о ней? Как о вещи, которой может пользоваться, не заботясь о ее чувствах?