Севиль Шарифова, 23.02.1991

Граждане судьи, может быть, я неправильно действовал, но от чистого сердца. Я... не мог этого терпеть. Ведь воруют, много воруют... я ведь вам помочь хотел, граждане судьи, и потому всё это вот так получилось. Отпустите меня, пожалуйста. Я больше не буду. Честное слово, не буду.

— Это из-за твоих «геройствований» тут так?  — выгнула она бровь.
— Увы, и из-за них тоже,  — вздохнул я.  — Вот как раз сижу и думаю, как всё это дерьмо ровным слоем раскидать по огороду, чтоб быстрее просохло и не воняло...