Артур Кашфуллин, 30.08.1988

Я смотрю на себя, смотрю на других, понимаю, что мы все-таки забавные. Не в плане того, что мы какие-то веселые, мы просто забавные. Мы легкое превращаем в сложное, сложное в легкое, мы решаем проблемы, которые сами же воплотили в жизнь. Знаете, я вот думаю, все-таки, может, лучше жить с болью? У каждого она своя, каждый хочет ей поделиться, но никто не поделится, потому, что, если ты покажешь свою боль, ты покажешься слабым. Но все не учитывают одной маленькой вещи — именно боль делает человека живым.

— Да, но как же моё письмо?!
— Ты не написал ей за пять лет ни одного письма, так что можешь не торопиться.
— А я и не спешу.
— Я уверена, что и Франсуаза тоже не спешит написать тебе письмо.
— Это Франсуаза виновата во всём. Я просто хотел подождать, пока она мне напишет первое.
— Могу поспорить, что она говорит тоже самое. Вы такие упрямые, оба.
— Это Франсуаза упрямая!
— Да нет, вы оба.