Венера Куприкова, 17.10

Я понимаю, что нужно смириться с такими вещами, — неуклюже продолжил я. — Но никому, никому, кроме нейрохирурга, не суждено понять, каково это — каждый день, (порой на протяжении нескольких месяцев) заставлять себя снова и снова приходить в палату, чтобы увидеть человека, которого ты сделал инвалидом, чтобы столкнуться лицом к лицу с его семьей, которая когда-то верила в тебя.

Когда держишь людей в неведении, скрываешь от них правду, легче их контролировать.