Адильхан Туркменов, 11.10

Сидела и со всеми чай пила.
Но только показалось мне сначала,
что чашку не как все она держала.
А улыбнулась — боль меня прожгла. Когда все встали и, хваля обед,
не торопясь, кто с кем, непринужденно
шли в комнаты, болтая оживленно,
я видел, как она гостям вослед шла собранно, как в хрупкой тишине
выходят петь, когда народ заждался,
и на глазах, на светлых отражался
свет, как гладком озере, — извне. Она шла медленно, как по слогам,
как будто опасаясь оступиться,
и так, как будто за преградой, там,
она вздохнет и полетит, как птица.

Даже один взгляд на зло разлагает.