Валентин Белашков, 10.05.1990

Еще с детства вся грусть оставалась где-то внутри нее. Она всячески избегала мучений и боли. И лучший найденный ею способ заключался в избегании всех окружающих. Если никто с тобой не общается, значит, не обижает, и ты можешь прожить день спокойно.
И тогда не надо плакать. Не надо испытывать боль, из-за которой весь мир разлетается на части.
Поэтому она всегда спокойна.
Вчера, сегодня, завтра.
Она никому не открывала свою душу.

Над розовым морем вставала луна
Во льду зеленела бутылка вина И томно кружились влюбленные пары
Под жалобный рокот гавайской гитары. — Послушай. О как это было давно,
Такое же море и то же вино. Мне кажется будто и музыка та же
Послушай, послушай, — мне кажется даже. — Нет, вы ошибаетесь, друг дорогой.
Мы жили тогда на планете другой И слишком устали и слишком стары
Для этого вальса и этой гитары.