Александр Хрусталёв, 08.06

Признание в любви я повторю сто тысяч раз подряд!
Любимая моя, тебе отдать всё в этой жизни рад.
— Мой ненаглядный! Я твоя и сердцем и душою...
Такие ласковые, нежные вот нас и разорят.

В Галиции есть мечта о великой чистой прекрасной России.
Гимназист, семнадцатилетний мальчик, гулял со мной по Львову и разговаривал на чистом русском языке. Он мне рассказывал о преследовании русского языка, не позволяли даже иметь карту России, перед войной он принужден был сжечь Пушкина, Лермонтова, Толстого и Достоевского.
— Как же вы научились русскому языку?
— Меня потихоньку учил дедушка — дедушку взяли в плен. А я учил других, и так пошло. Мы действовали, как революционеры, мы были всегда революционерами.