Оля Придыбайло, 03.02.1989

В самолете предложили «Швепс», и это напомнило историю из 1990-х годов. Рядом с нашим домом в Козихинском переулке располагалось издательство «Миф», главным источником заработка у которого было издание многотомника Карлоса Кастанеды, стотысячными тиражами. В то время в коммерческих операциях участвовали не только деньги, но и всевозможные товары. Так, в середине лютой зимы в складских помещениях издательства оказалась машина со «Швепсом».
Вещь была новая, невкусная, не по сезону и очень горькая из-за содержащегося в нем хинина. Но уж если пропагандируешь американский шаманизм и растительные вещества, то чудеса неизбежны. От невозможности этот напиток куда-либо пристроить, его стали пить, с утра до вечера: не выбрасывать же.
В тот год в Москве лютовал какой-то жуткий грипп, половина населения Москвы каталась в горячке. Но из восьми сотрудников издательства, включая приходящего редактора Витю Пелевина, никто гриппом так и не смог заболеть, хотя многие хотели полежать дома и не ездить на работу в лютые морозы. С тех пор, как только эпидемия, мы закупаем «Швепс» — давимся, но пьем.

Прощай, увидимся едва ли.
Уже не мой и больше не твоя.
Одним несбывшимся желанием,
Мы растворились в стуже января. Я злобы не держу и нету боли,
Любимым был и нелюбим...
И слёз моих ты не увидишь более,
Дорогою своей иди один! Мне святы крылья за спиною,
Я стрелы выну из груди.
Моей заботы ты не стоишь,
Из сердца прочь, прочь от души! Оставь меня в беспамятной ночи,
Не потревожь мой сон.
И если будет больно, то кричи!
Отдай свой крик другой.