Заур Пахрудинов,

— Стреляй, я заплачу.
— Слезами?
— Наличными, блять.

Еще с детства вся грусть оставалась где-то внутри нее. Она всячески избегала мучений и боли. И лучший найденный ею способ заключался в избегании всех окружающих. Если никто с тобой не общается, значит, не обижает, и ты можешь прожить день спокойно.
И тогда не надо плакать. Не надо испытывать боль, из-за которой весь мир разлетается на части.
Поэтому она всегда спокойна.
Вчера, сегодня, завтра.
Она никому не открывала свою душу.