Андрей Даниелян, 14.05.1972

Бог наказывает за дурные поступки, не раз говорил Папа, но ведь проклятие (божье) — это совсем другое, что-то вроде глухоты. Страшнее глухоты ничего невозможно себе представить. Мальчик (Вольфганг Моцарт) содрогнулся от ужаса и чуть не заплакал.

Начнем с обезглавливания статуй Христа, Девы Марии… В общем-то это, к сожалению, закономерно. Потому что любые революционные беспредельные движения всегда ополчаются на Бога. Потому что ощущение Бога в душе ставит какие-то преграды беспределу. Если ты религиозный человек, ты знаешь, что есть красная черта, за которую переходить нельзя. Поэтому, конечно, любые революционеры будут воевать против Бога. Тем более что в христианстве говорится о том, что нет ни эллина, ни иудея. То есть чёрный ты, белый, зелёный, красный — не имеет значения. У этих людей совершенно обратная картина мира. И эта этническая революция — самая жесткая из всех, какие только могут быть. Почему? Скажем, классовая теория марксизма — там возможен переход из класса в класс. Человек совершает внутренний выбор и переходит в другой класс. И с точки зрения религиозного отношения к миру. Человек что-то переосмыслил и поменял вероисповедание. А здесь самая жесткая ситуация. Здесь невозможен трансфер. Ты либо чёрный, либо белый.