Оксана Гарабарь, 16.09.1998

В своём очерке Фромм-Райхманн не раз возвращается к вопросу неизречённости, отмечая, как неохотно обращаются к предмету одиночества даже самые страдающие от него пациенты. Один из случаев в её практике: женщина-шизофреник попросила своего психиатра об отдельном приеме, чтобы обсудить свой опыт глубокого, безнадёжного одиночества. После нескольких бесплодных попыток она в конце концов взорвалась: «Я не знаю, почему люди мыслят себе ад как место, где жар и пылают огни. Это не ад. Ад — это отчуждённо вмёрзнуть в кусок льда. Вот где я нахожусь».

Теперь, когда у меня больше времени для себя, я могу понять, что меня удерживает. Это не нитка, как я думал, тонкая нитка воздушного шарика, нитка, которая может порваться и дать мне улететь в небо. Это сеть, которая иногда тесно опутывает меня, а иногда растянута в небе между деревьями, телефонными столбами и домами, но она всегда вокруг, и я всегда под нею.