Дарья Огородникова

— Эй, ты случайно не Джо?
— Ты ошибся, приятель. Я — Пит.
— Ладно, тогда я — Джордж.
— Жалко тебя, да?
— Скажи мне, нет ли у тебя брата-близнеца по имени Джо?
— Мои братья — не твоё собачье дело!
— Ладно, мне чертовски нужно поговорить с этим Джо и побыстрее.
— Этого мужика не знаю!
— Мне некогда с тобой шутки шутить! Дело чертовски серьёзное!
— Если серьёзно, то не пошёл бы ты отсюда?!
— Полегче! Я не уйду, пока не узнаю, где этот Джо!
— Трудное дело, Джордж! Мне мама всегда говорила: «Джо, не разговаривай с незнакомцами и не бери у них конфет»!
— А что я говорил тебе — ДЖО!
— А не пошёл бы ты?!

— А у вас учиться можно. Вы не боитесь ошибиться, не боитесь оказаться несолидным...
— Должен отвести ваши комплименты, Алексей Иванович. Я стал смелым и не боюсь ошибиться, как вы говорите, только тогда, когда понял, что могу уйти на пенсию... А если бы смелость поощрялась в нас с самого детства? Если не выращивать смелость в человеке, перегорает желание, рождается равнодушие, боязнь самостоятельного решения. А это старит. Обидно, конечно, что мы начинаем проявлять себя к моменту выхода на пенсию. Надо бы закон издать — право на ошибку угодно обществу и поощряемо им, коли она, эта ошибка, является результатом поиска, желания выдать оптимальное решение. Ленин предлагал платить работникам наркоматов процент с успеха их работы, до ста тысяч премии, понимая, что глупо экономить по мелочам в гигантском государстве. В гигантском государстве надо выигрывать по-крупному, поощряя... Ну и наказывая, конечно. И то, и другое — по закону.