Настасья Мильчикова, 09.09

Снова жду прихода твоего,
А часы как-будто не идут,
Дольше нет на свете ничего
Этих затянувшихся минут. Буду я любить тебя всегда,
Жизнь свою с тобою разделю,
На земле никто и никогда
Не любил, как я тебя люблю... Только прикоснусь к руке твоей,
Наши замедляются шаги,
Не бывает нежности нежней,
Чем прикосновение руки...

Я знал — она много думает о своей болезни, ее состояние еще не улучшилось, — это мне сказал Жаффе; но на своем веку я видел столько мертвых, что любая болезнь была для меня все-таки жизнью и надеждой; я знал — можно умереть от ранения, этого я навидался, но мне всегда трудно было поверить, что болезнь, при которой человек с виду невредим, может оказаться опасной.