Яна Калинина(скарина), 25.01

— Четыре Великих Обета, — сказал он и даже зажмурился от злости. — Пусть живые существа неисчислимы — я клянусь спасать их; пусть страсти необоримы — я клянусь погасить их; пусть Дхармы неисчерпаемы — я клянусь овладеть ими; пусть истина Будды непостижима — я клянусь постигнуть ее. Ну как, ребята? Я говорил, что справлюсь. А ну-ка, тренер, выпускай меня на поле.

Чтобы избавить Пашу от пятнающей привязанности, вырвать ее с корнем и положить конец мучениям, Лара объявила Паше, что наотрез отказывается от него, потому что не любит его, но так рыдала, произнося это отречение, что ей нельзя было поверить. Паша подозревал ее во всех смертных грехах, не верил ни одному ее слову, готов был проклясть и возненавидеть, и любил ее дьявольски, и ревновал ее к ее собственным мыслям, к кружке, из которой она пила, и к подушке, на которой она лежала.