Анна Лобода, 30.07.1988

Если гуляешь ночью по улице и какой-то человек, видный уже издалека, — ибо улица перед нами идет в гору и с неба светит полная луна, — бежит нам навстречу, то мы не будем хватать его, даже если он слаб и одет в лохмотья, даже если кто-то бежит за ним следом и кричит, но мы дадим спокойно бежать ему дальше. Ибо стоит ночь и мы не виноваты в том, что улица поднимается перед нами в свете полной луны, и кроме того, быть может, эти двое устроили эту погоню ради развлечения; быть может, они преследуют третьего; быть может, первого преследуют ни за что; быть может, второй хочет совершить убийство, и мы станем соучастниками этого убийства; быть может, оба ничего не знают друг о друге и каждый лишь на свой страх и риск бежит домой, в постель; быть может, это лунатики; быть может, первый вооружен.
И в конце концов, разве не может быть так, что мы устали? Не хватили ли мы чересчур вина? Мы рады, что не видим больше и второго.

Что мне больше всего нравится во времени, так это то, что оно нереально. Оно существует только в нашей голове... Нет такой вещи, как прошлое, оно существует только в нашей памяти. И нет такой вещи, как будущее, оно существует только в нашем воображении. Если бы часы были по-настоящему точны, то единственное, что они нам когда-либо сказали — это «сейчас».