Ксения Терещенко, 05.02

— Разве ты бы не пожертвовал всем ради тех, кого любишь?
— Я сделаю практически все ради тебя, — тихо ответил Саймон. — Я умру за тебя. Ты знаешь это. Но если я убью кого-то, кого-то невиновного? А как насчет множества невинных жизней? А как насчет всего мира? Разве можно назвать любовью, если при выборе между ней и любым другим живым человеком на планете, ты выберешь любовь? Разве можно назвать подобное добродетельным видом любви вообще?
— Любовь не может определяться моралью, — ответила Клэри. — Она просто есть.
— Я знаю, — ответил Саймон. — Но те поступки, которые мы совершаем во имя любви, либо являются нравственными, либо нет. И обычно это не имеет значения. Обычно – независимо от того, что я думаю о Джейсе, хотя он раздражает, он бы не попросил тебя сделать что-либо против твоей природы. Ни для него, ни для кого-либо другого. Но ведь он уже не совсем Джейс, не правда ли? И я просто не знаю, Клэри. Не знаю, что бы он мог попросить тебя сделать.