Прапорщик Твердохлебов, 26.08.1986

— Итак, Грюнт... Не хочешь мне ничего рассказать?
— Этот клоун хочет меня арестовать. Я подумал, нужно тебя позвать, чтобы всё уладить.
— Что случилось?
— Не знаю. Выпил немного, убежал из больницы, разбил несколько окон.
— Но ты же был в больнице после столкновения с рахни...
— Да. Не хотел там залёживаться.
— Многие после такого застряли бы там надолго.
— Только не я.
— А почему здесь СБЦ?
— Наверное, всполошились из-за битого стекла.

Делегаты! Если у меня когда-нибудь будут дети, я повешу им на стену портрет прокуратора Иудеи Понтия Пилата, чтобы они росли чистоплотными. Прокуратор Понтий Пилат стоит и умывает руки — вот какой это будет портрет. Точно так же и я: встаю и умываю руки. Я присоединился к вам просто с перепою и вопреки всякой очевидности. Я вам говорил, что надо революционизировать сердца, что надо возвышать души до усвоения вечных нравственных категорий, — а что остальное, что вы тут затеяли, все это суета и томление духа, бесполезняк и мудянка...