Тимофей Киселев,

Мы слишком спокойны. Мы сыты. Мы сонны.
Пусть спит детвора.
Пусть где-то еще не объявлены войны,
В четыре утра...
У нас за стеной все железобетонно,
И только покой.
Часы отмеряют наш путь монотонно,
Неспешный такой.
Прошло тридцать лет. Мы уже забываем,
Героев своих.
Учебники просто от скуки листаем,
И нам не до них.
А вскоре забудем про наши победы,
Про боль и про страх.
И что нам какие-то старые деды,
Чья грудь в орденах?
И так начинается путь отступленья,
И путь в никуда...
А следом за нами идет поколенье,
Иная среда.
Иные задачи, иные маршруты.
И цели уж нет...
А может покажется скоро кому-то,
Что нет и побед.
Что не побеждали мы, не побеждали!
То были не мы...

Только одинокие дети могут всецело затаить в себе свою страсть, другие выбалтывают свое чувство подругам, притупляют его признаниями, — они часто слышали и читали о любви и знают, что она неизбежный удел всех людей. Они тешатся ею, как игрушкой, хвастают ею, как мальчишки своей первой выкуренной папиросой.