Юра Смирнов, 31.03

Когда родители «расходятся» и даже точно «холодеют друг к другу», или дети узнают, что они «изменяют друг другу» — то обычно они и весь мир вовсе не понимают того, что происходит в детях: в них утрачивается основание к своему бытию, они буквально «теряют почву под ногами», «повисают в воздухе»: потому что ведь рождены-то они из любви. Бытие их вдруг становится пустым, ненаполненным. Пустой мир. Пустой человек. Пустое рождение.
<...>
Как это страшно. Страшно.
О, Господи...
О, родители, родители: люби?те друг друга.
Тяжело — и люби?те.
Горько — и всё-таки люби?те.
Скучно: и однако люби?те.

В Канаде на следующий день после показа фильма «Мимино» ко мне в гостиницу пришла журналистка. Она расспрашивала меня о кино и литературе, архитектуре и живописи, о любви и судьбе человечества. (Она говорила по-русски с приятным акцентом). Ей нравилось, как я отвечал, она смеялась над моими шутками. Меня трудно разговорить, но у неё, молодой и привлекательной, это получилось.
А на следующий день в газете, на последней странице, появилась моя маленькая фотография, под которой было написано: «... ни по одежде, ни по манере поведения советский режиссёр Георгий Данелия не похож на агента КГБ, каким он на самом деле является...»