Артем Жерноклеев, 31.08.1997

Невозможно, чтобы то современное общество, которое в течение двадцати лет провозглашало величайшим из философов какого-то Гегеля, этого умственного калибана, и провозглашало так громко, что эхо звучало по всей Европе, — невозможно, чтобы оно соблазняло своим одобрением того, кто это наблюдал. Оно больше не имеет почетных венков для раздачи, его хвала продажна, и его порицание ничего не стоит.

— Они пожирают бадахосца.
— Меня это не очень расстраивает. Куда больше действует на нервы эта дамочка, преспокойно разгуливающая по потолку.
— Не забудь, мы под наркотой. Да, ничего этого нет, никто никого не ест, это просто глюки. Я дома, и всё хорошо.
— Глюки или нет, но дочке явно нравится Хосе.
— Сдурели? Нас собираются убить, а вы про секс?
— А вдруг нам это поможет? Тебе нужно просто ей подыграть.
— Мануэль прав, ты слишком сух с девушкой. Трудно улыбнуться ей?
— Она того парня чуть не задушила!