Бабка Ёжка, 01.01.1920

— Странный ты, Блейк. И отношение к жизни и войне у тебя тоже странное.
— Странное? Слушай... Однажды понимаешь, что весь этот мир просто большой прикол, и в нем имеет смысл быть только Смехачом.
— Сожженные деревни, мальчишки с ожерельями из человеческих ушей... Это прикол?
— Эй... Разве я говорил, что это прикол хорошего тона? А я стараюсь соответствовать.

… жизнь — это гигантская паутина, и, если до нее дотронуться, даже слегка, в любом месте, колебания разнесутся по всей ее ткани, до самой дальней точки, и сонный паук почувствует дрожь, проснется и кинется, чтобы обвить прозрачными путами того, кто дотронулся до паутины, а потом укусит и впустит свой черный мертвящий яд ему под кожу. И все равно, нарочно или нет задели вы паутину. Вы могли задеть ее нечаянно — по легкомыслию или в порыве веселья, но что сделано, то сделано — и он уже тут, паук с черной бородой и огромными гранеными глазами, сверкающими, как солнце в зеркалах или как очи Всевышнего, со жвалами, с которых каплет яд.