Святослав Евсюков, 02.01.2003

В детстве я думала, что моя бабуля умеет говорить с кошками. Куда бы мы с ней ни пошли, кошки так и вились вокруг. Она всегда носила в кармане фартука вяленую рыбу – угощать кошек.
— Ой, перепутала! Какой чудесный котяп! О, так ты кот из дома господина Кимуры? Должно быть, нелегко уживаться с тамошним проказником!
Казалось, она ведет с ними настоящие беседы.
— Опять ты?
Я переняла эту привычку бабули. И теперь всегда ношу в кармане рыбные палочки. Нынешние кошки более разборчивые. Предпочитают рыбные палочки вяленой рыбе.

Высоко в небе облачко серело,
Как беличья расстеленная шкурка.
Он мне сказал: «Не жаль, что ваше тело
Растает в марте, хрупкая Снегурка!» В пушистой муфте руки холодели.
Мне стало страшно, стало как-то смутно.
О, как вернуть вас, быстрые недели
Его любви, воздушной и минутной! Я не хочу ни горечи, ни мщенья,
Пускай умру с последней белой вьюгой.
О нем гадала я в канун Крещенья.
Я в январе была его подругой.