Евгений Коновалов, 08.08.1990

— Да он в тебя влюбился! Ты что, не можешь допустить, что в тебя можно просто влюбиться? Наш возраст сейчас в большой моде, это я тебе ответственно заявляю! <...> Ну позволь себе хотя бы раз в жизни красивую, короткую, ни к чему не обязывающую связь.
— Ты что, Ира! Нет, нет, нет, нет... Об этом не может быть даже речи! Нет, нет! Нет, я вообще не очень понимаю, что это за отношения, когда никто никому ничем не обязан. Нет! Это исключено!
— Вот и живи, живи со своим партизаном в своей землянке. Вот так пройдёт жизнь и никогда не узнаешь, что на свете есть настоящая любовь, настоящая страсть!

— А твоему слову можно верить? — осторожно спросил он. — Знаешь, сэр Макс, самым большим сюрпризом для меня стал тот факт, что теперь люди часто и очень легко говорят неправду. В наше время это было невозможно: слова обладали столь сокрушительной силой, что сказанная вслух ложь тут же пыталась стать правдой. Иногда это получалось, и такое событие считалось чудом. Но чаще солгавший просто умирал на месте, поскольку его силы не хватало, чтобы превратить лживое утверждение в правдивое.