Павел Бабинцев, 06.01

А мысль-то, в общем, простая. Впору смеяться.
Хоть глупо звучит, но любви так страстно желая,
на самом же деле люди её боятся.
Чем ближе она, тем больше её отдаляют.
Чем глубже она, тем сложнее её заметить:
она не шумит, не вешается на шею.
Она где-то рядом, как ласковый вольный ветер.
Но ветер в ладони поймать не каждый умеет.

— Что вы называете «комплексом Бродского»?
— Это ясное осознание того, что вы — современник великого поэта второй половины ХХ века. Вы ходили с ним по одним улицам, вы легко могли его встретить, он еще вчера был здесь, умнейший человек и гениальный поэт. Ему досталось столько славы, сколько не имели ни Ахматова, ни Мандельштам, ни Цветаева. И в России, и в Америке, и в Европе — везде. Он застилает горизонт. Его не обойти. Ему надо либо подчиниться и подражать, либо отринуть его, либо впитать в себя и избавиться от него с благодарностью. Последнее могут единицы. Чаще можно встретить первых или вторых. Это и есть комплекс Бродского.