Григорий Айкашев, 17.02.1987

В конце концов, с чего мне их бояться, это могло бы быть приятно, как в романах с хорошим концом. Мы могли бы друг друга полюбить, смеялись бы и шутили, прощали бы ошибки. Или они ничего бы мне не простили? Все бы плакали и кричали, как в бессмысленных фельетонах? Секреты, горькие слезы, упреки... Что они сделают, когда я им скажу, что уйду и больше не вернусь? Совсем никогда. Не разворошу их воспоминания. Что тогда? Предугадать невозможно, и все же... это же просто семейный обед, это же не конец света.