Олег Матюхин,

— Ну а теперь расскажи о своем самом ужасном детском воспоминании. Если, конечно, твое детство уже закончилось.
— Ой, — курсантка округлила глаза. — Это было ужасно! Мне было пять лет. Ох, я не могу… До сих пор с дрожью вспоминаю!
— Так так, — подбодрил ее инструктор. — Продолжай.
— Родители отвезли меня с сестрой на лето к бабушке…
— Ага, — Георг взялся за ручку, — так и запишем: «Самое страшное — бабушка».
— Нет, бабушка хорошая. Бабушка дала мне посмотреть старую фотографию дедушки…
— Значит, — инструктор зачеркнул предыдущую запись, — пишем: «Самое страшное — дедушкина фотография».
— Да нет же! Дедушка там был красивый. В военной форме. Бабушка сказала, что это лучшая дедушкина фотография. А я эту фотографию через пять минут потеряла. Вот это был ужас! Я так плакала!

В юности, когда плоть ещё глупа и беспощадна, азарт поглощает все прочие чувства: и жалость, и осторожность, и даже инстинкт самосохранения.