Андрей Коробейников,

Любовь — неподъёмный груз.
Необозримая даль.
В саду твоем для моих ступней
всегда зеленела трава.
В дому твоём для ладоней моих
всегда полыхал очаг.
В глубине твоих глаз для моих
всегда находился приют.
Но сердце моё не держал ты в плену,
не ставил ловушек ему
ни в глубинах глаз,
ни в саду, ни в дому.
Было небо. Полёт. Простор.
И осталось небо — любимым глазам под стать -
лазоревым до сих пор.

В рукавицу извощика серебряную каплю пролил,
Взлифтился, отпер дверь легко…
В потерянной комнате пахло молью
И полночь скакала в черном трико. Сквозь глаза пьяной комнаты, игрив и юродив,
Втягивался нервный лунный тик,
А на гениальном диване – прямо напротив
Меня – хохотал в белье мой двойник. И Вы, разбухшая, пухлая, разрыхленная,
Обнимали мой вариант костяной.
Я руками взял Ваше сердце выхоленное,
Исцарапал его ревностью стальной.