Евгения Кожинова, 17.02

Как бы ни поступал человек, ему самому от этого тоже больно.

— Им нужно самую малость. Лишь слегка подтолкнуть. Ох, Америка, ты только и можешь жрать до отвала. Потреблять, потреблять. Рой саранчи в облегающих брюках. И вам не суждено насытиться, ибо голод мучает не только ваши бренные тела, но и ваши души.
— Трогательная история, вот только не про меня.
— Да. Я заметил. А ты не задавался вопросом, почему ты не подвержен моему влиянию?
— Ну, хотелось бы верить, что это всё благодаря моей железной воле.
— У тебя внутри лишь беспросветная тьма. Там пустота, Дин. И ты не можешь ничем ее заполнить, ни едой, ни выпивкой. Ни даже сексом.
— Пошёл ты в жопу!
— Можешь сколько угодно острить, паясничать, врать брату и себе, но меня не обманешь. Я вижу тебя насквозь, Дин. Я прекрасно вижу, что ты сломлен... потерял надежду. Ты понимаешь, что тебе не победить, но все равно рвешься в бой. Продолжаешь барахтаться по инерции. Ты не голоден, Дин, потому что внутри ты уже мёртв.