Инна Бенда, 24.02

Ни одна мать не станет смотреть, как страдает ее ребенок до самого конца.

— Надо же... не ожидала, что у тебя такой дом! Совсем не ожидала!
— Почему же это?
— Ну, представляла что-то суперсовременное.
— Пластик и алюминий?
— Ну, в общем, да.
— Странно! Как будто ты живешь в доме у родителей.
— Хвалю, ты попала в точку! Раньше у меня была квартирка на улице Де-Соль, но после смерти родителей мне не захотелось расставаться с этими предметами. Нужно было, чтобы они стояли там, где я привык их видеть всю свою сознательную жизнь! И я перебрался сюда. Вот так!
— А тебе хорошо здесь?
— А хорошо ли было Людовику Шестнадцатому в Версале? Сомневаюсь. Но ведь он жил в доме своего отца. Я испытываю примерно то же самое. Тебе смешно?
— Да! Потому что ты совсем не похож на «легавого»! Ни о чём не спросил, даже не задал обычного вопроса о моей семье, и не пожелал узнать — зачем я этим занимаюсь!
— Ну ты бы мне ответила, что родилась в трущобе! Что у тебя куча братишек и сестрёнок! Что папа твой колотит маму, когда напьётся! А в двенадцать лет ты поняла, о чём думают мужчины, поглядывая на твой зад!
— Да уж не о Людовике Шестнадцатом, во всяком случае!